Особенности детей, имеющих опыт сиротства: с чем столкнётся приёмный родитель?
Ребёнок, потерявший связь с родными родителями, проходит свой путь сиротства — кого-то оставили ещё в роддоме, кого-то изъяли из неблагополучной семьи, чьи-то родители погибли. Каждый случай уникален. Но в каком бы возрасте ни произошло это травмирующее событие, ребёнок проносит его через всю свою жизнь. И конечно, при воспитании детей, прошедших через отвержение собственными родителями, необходимо это учитывать.
«Я плохой»
Ребёнок, которого оставили родители, ищет и не может найти ответа на вопрос, почему это случилось. Единственный вариант, который он принимает, — собственная никчёмность: «Если меня оставили, значит, со мной что-то не так».
Дети могут этого не осознавать, но подобное чувство прочно в них укореняется. А если приёмные родители не справляются с ответственностью и решают вернуть приёмного ребёнка в государственное учреждение, то это убеждение становится догмой: «Я никому не нужен, я недостоин».
«У меня нет ничего своего»
Дети, которые не имели опыта проживания в семье или очень давно находящиеся под опекой государства, привыкают, что все вещи и игрушки общие. Поэтому им сложно с аккуратностью относиться к вещам, которые в новой семье могут быть чьими-то и даже его собственными. Понятия границ очень размыты, ведь все детдомовское детство проходит в состоянии «это всё не моё».
«Я ничего не решаю»
Дети, растущие в детских домах, вынужденно плывут по течению. Они питаются в столовой, где у них нет выбора, живут по общему распорядку дня, без учёта индивидуальных пожеланий, их редко спрашивают о стремлениях и целях. Достижения не празднуются, неудачи пропускают мимо.
Дети, растущие в семьях, имеют более широкий спектр возможностей. Их слушают, они имеют возможность повлиять на семейные решения, элементарно попросить утром овсяную кашу вместо гречневой. Казалось бы, мелочь, но из таких мелочей вырастает внутренняя уверенность в силе своего «Я».
«Я не могу никому доверять»
Базовое доверие к миру формируется в младенчестве при участии близкого взрослого. Какими бы нежными и добрыми ни были нянечки и воспитатели, необходим один неизменный взрослый, который всё время находится рядом и отвечает всем запросам ребёнка, включая тактильный контакт.
Часто дети, с малых лет находящиеся вне семьи, в тяжёлые моменты начинают обнимать себя и раскачиваться на месте. Это попытка дать самому себе спокойствие, как при материнских объятиях в младенчестве. Поэтому, попадая в приёмную семью, дети могут не сразу разрешить себя обнять или погладить, но в случае, если контакт будет найден, они начнут «липнуть» к родителям, пытаясь возместить утерянное ощущение любви и тепла.
«Моя настоящая мама была лучше»
Для ребёнка мать и отец — самые любимые люди на свете. Какими бы плохими они ни были, он будет вспоминать их с ореолом нежности (если, конечно, был с ними знаком).
Конкурировать с воспоминаниями невозможно. Поэтому приёмные родители могут столкнуться с серьёзным сопротивлением и проверками со стороны нового члена семьи.
«Это потому, что я приёмный!»
Дети, знающие, что они неродные, могут думать, что их наказывают или, наоборот, проявляют чрезмерную заботу, не потому, что они любимы, а потому, что они чужие. Только терпение и уверенность в действиях со стороны взрослых могут снизить эту детскую тревогу.
«Я не понимаю, я не могу, я не знаю»
Отсутствие значимых взрослых, телесного контакта, возможности делать выбор и нести за него ответственность, говорить о том, что тебя волнует, — всё это тормозит развитие ребёнка и приводит к дальнейшей инфантилизации. Выпускникам детских домов сложно адаптироваться к самостоятельной взрослой жизни, а дети, взятые в семьи, отстают по многим параметрам от своих «домашних» сверстников.
По перечисленным выше причинам семьи чаще заинтересованы в том, чтобы взять грудничка и воспитывать его с младенчества, чем брать дошкольника или тем более подростка.